СТАРЕЦ ВАРНАВА - ГЕФСИМАНСКИЙ ЧУДОТВОРЕЦ. """"""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""" 23 декабря 1857 года юный Василий (так звали старца в миру) становится послушником Гефсиманского скита Троице-Сергиевой лавры, и лишь спустя почти десять лет, 20 ноября 1866 года, принимает монашеский постриг под именем Варнава. В 1871 году Варнава рукоположен в иеродиаконы, 10 января 1872-го – в иеромонахи, а еще некоторое время спустя наместник Лавры утвердил его в звании народного духовника Пещер Гефсиманского скита. С этого момента начинается известность Варнавы среди верующих. За его благословением идут паломники из многих уголков России. Всех приходящих мужчин он называл "Мои сынки", а женщин "Мои дочки". Люди его называли "Мудрый простец"! Среди "сынков" старца Варнавы был и сам последний Российский император Николай Второй Романов. В январе 1905 года, буквально за год до смерти старца Варнавы в скит приехал император Николай Второй. Император навестил известного старца. Старец Варнава принял императора Николая в своей кельи. Конечно остаётся неизвестным о чём говорил святой-царь страстотерпец Николай со святым преподобным старцем. Станет только известно, что старец предсказал царю мученическую кончину и благословил царя на этот мученический подвиг. Почти 20 лет под духовным окормлением старца Варнавы находился и сам святой преподобный Серафим Вырицкий и благодаря старцу Варнаве из иеромонаха Серафима произошло возрастания великого святого Божьего угодника. В свидетельствах современников, общавшихся со старцем Варнавой, содержится много примеров прозорливости старца. Одному из посетителей отец Варнава предсказывал игуменство, другого – плачущего о сыне, по неразумной ревности устремившемся в Африку на помощь бурам, - утешал: «Ну, что ты плачешь? Твоего сына завтра же привезут в Москву с другими товарищами на такой-то вокзал». Третью обличал с любовью в утаенном грехе: «Барыня благая, брось ты свой табак курить, вот и будешь у меня золотая». А однажды усадил возле себя молодого человека и вдруг по-отечески обнял его: «Милый ты мой, подвижник, исповедник ты Божий». Спустя годы его посетитель Илья Четверухин станет настоятелем московского храма Святителя Николая в Толмачах, и после гонений, арестов и ссылок, примет мученический венец в одном из пермских лагерей. В иные дни посетители, ожидавшие приема у отца Варнавы, смыкали ряды так плотно, что даже его мать – кроткая, смиренная старица схимонахиня Дария, после нескольких неудачных попыток протиснуться сквозь множество людей, тихо отходила в уголок, пряталась за спинами. А через минуту как вразумление барыням, оттеснившим ее, раздавался высокий, чистый голос батюшки: «Где здесь «монашка»? Пропустите «монашку»… Матушка, ты разве очереди дожидаешься? Зачем же ты отказываешься от своего сына! Я вот от тебя не отказываюсь!» Старец любил молиться каждую свободную минуту. Молился он и за трудами мысленно или шопотом. Он постоянно каился в своих грехах и всю жизнь постился ежедневно. Но все эти подвиги старец тщательно скрывал в себе от мира, от людских глаз. Перед смертью в 1906 году он предсказывал гонение безбожной власти на Церковь: - Будут на Церковь нашу страшные гонения и будет разрушение храмов. Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханные до ныне горе и мрак охватят всё и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то наступит освобождение. Настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Будет небывалый расцвет Церкви Христовой. Перед концом будет этот расцвет. Старец Варнава основал ещё один монастырь, Выксунский женский,в честь иконы Богородицы Иверской в Нижегородской области. Место для будущей обители отметил веточкой преподобный Варнава Гефсиманский осенью 1863 года. В 1864 году на этом месте на средства купцов была выстроена богадельня на 12 человек. Община увеличивалась, появлялись новые постройки, и преподобный Варнава прислал Иверскую икону Божией Матери, благословив общине называться Иверской. В начале XX века в иконописной мастерской монастыря был сделан список размерами полтора на два метра. Список с иконы прославился как чудотворный, икона подаренная отцом Варнавой не сохранилась. В городе Выксе установлен памятник старцу Варнаве. 2 марта, (а по старому стилю 17 февраля) 1906 года старец Варнава умер в алтаре храма прямо у престола после того как совершил таинство исповеди в храме. Похоронили его в пещере того самого Гефсиманского скита в котором он служил, там же в храме ныне и почивают его святые мощи. В 1989 году Русская Православная Церковь подняла вопрос о канонизации святого старца Варнавы. Шесть лет собирались материалы о старце и свидетельства о духовной помощи и исцелениях от тех людей, кто почитал старца. В 1995 году старец Варнава был канонизирован в лике святых преподобных отцов. МОЛИТВА ПРЕПОДОБНОМУ ВАРНАВЕ О преподобие отче Варнаво, пастырю наш кроткий и утешительный, милостивый помощниче и теплый о нас молитвенниче! Ты измлада чадо благословения Божия быв, образ послушания родителем, повиновения Господом и служения ближним показал еси. Заповеди Господни возлюбив, в лавру Преподобного Сергия притекл еси и того верный ученик явился еси. Во обители же Божия Матери повелением настоятеля Аввы Антония пребывая, дух смиренномудрия, кротости и терпения стяжал еси и дар рассуждения и прозрения помышлений душевных от Бога приял еси. Сего ради монашествующим духовный наставник, инокинем созидатель обители Иверския на Выксе реце и всем страждущим и болезнующим целитель и попечитель милостивый даже до часа смертнаго был еси. По преставлении же твоем Бог многия милости почитающим память Твою яви и иноком учителя Тя верна дарова. Темже молим Тя, праведный отче, якоже и прежде ходатайствуй пред Богом молитвами Твоими всем людем во всяцем звании дух утешительный стяжати и коемуждо потребная обрести: юным - послушание и целомудрие страхом Божиим сохранити; в возрасте сущим - любовь Божию и согласие стяжати; алчущим - не токмо хлебом насущным, но и наипаче словом Божиим насытитися; плачущим - утешитися; изгнанником и странником - пристанище обрести; в темнице сущим - от уз свободитися; благочестивым - в Дусе Божием возрасти и смиренномудрия достигнути. Сшествуй нам во всех путех жизни нашея, паче же умоли Господа нашего о прощении прегрешений и неправд наших и к свету заповедей Божиих стопы наши направи, да единым сердцем и усты славим Пресвятую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа во веки веков. Аминь.
Буквально в семи шагах от храма святого великомученика Димитрия Солунского по улице Попова живут восемь насельников. Пятеро из них - иеромонахи, которые ведут службу в храме. Отец Варнава, любезно пригласил журналистов газеты «Оренбуржье» в гости и рассказал о миссии нового монастыря.
фото: Олег Рукавицын, "Оренбуржье"
Местожительство монахов и приход расположены в практически в семи шагах друг от друга. За кованой дверью — небольшой дворик с аккуратными кустиками цветов, подстриженными деревцами и мягкой газонной травой. Слева - старый дом, переделанный под кельи, справа - кирпичный новострой, тоже монашеский корпус. Тихо. Ледяной ветер, гуляющий за забором, здесь как будто не имеет власти. Несущиеся в обычном для города бешенном ритме мысли, успокаиваются. Хочется прислушаться к себе, внимательно заглянуть в глаза собеседнику и не упустить ни одного слова и жеста.
Первое, что бросилось в глаза: нет мастерских, огорода. Да и территория не настолько велика, чтобы разместить здесь какое-то производство. Вспомнилось прочитанное о старинных монастырях: испокон веков монахи жили своим трудом. Имели сельхозугодья, скот, пекли хлеб, квасили капусту и разводили пчёл. Ручной труд дополнял молитвенную жизнь обитателей подворий, скитов и монастырей. И за трудолюбие в том числе уважали монахов русские люди.
Чем же сейчас занимаются насельники городского монастыря? - с таким вопросом я обратилась к отцу Варнаве.
— Пока мы занимаемся ремонтом старого наследства и строительством нового корпуса. В будущем хотим открыть квасной цех, перенести сюда из храма просфорню. Не исключено, что будет свечное производство.
— Почему мужской монастырь решили открыть именно в Оренбурге, где уже есть женский монастырь, множество церквей, семинария?
— Главное дело любого монастыря - молитва. У обители в городе, я считаю, ещё одна цель - быть духовным и культурным центром. Так в России было всегда.
Задумайтесь на минуту о том, что здесь живут люди, которые отреклись от семьи, имущества, даже от своей воли, и всё только ради служения Богу. Идёт постоянная молитва не только за себя, но и за весь город, за Россию. В таком месте всегда преизобилует божественная благодать.
Есть верующие, которые преодолевают многие километры пути для того, чтобы помолиться и попросить совета именно в монастыре, встретиться со старцами. В городах тоже всегда была нужда в монастырях. Например, в Москве - их множество, в том числе подворий. Значит, это нужно кому-то. Где больше людей, там и большая необходимость в духовных источниках.
— Чувствуете ли вы в себе силы создать в Оренбурге настоящий духовный центр, учитывая немногочисленную братию и крохотный участок земли?
— Численность монахов в монастыре не имеет решающей роли. У Сергия Радонежского в XIV веке было всего 12 насельников. Но его монастырь был духовным центром всей России. В отношение нашего монастыря хочу сказать о том, что должно пройти время, и не 5-10 лет, а 15-20, для того чтобы говорить о его духовной значимости.
Я - коренной житель Оренбурга и помню, что было в самом начале возрождения Успенского женского монастыря по улице Аксакова. Это были брошенные воинские склады с развалинами старых монастырских стен. Монахиня Варвара с сёстрами вручную разбирала кирпичи и мусор. После её кончины работы возглавила игуменья Флора.
Прошло около семи лет, и посмотрите, сколько там уже сделано! Построен нижний и верхний храм, всюду цветы. Идёт неспешная ежедневная молитва без сокращений. Определённое количество людей, у которых есть возможность прийти в приходскую церковь, почему-то идёт сюда.
— В чём же особая духовная сила монастыря?
— Чтобы понять, чем отличается церковная атмосфера от монастырской, приведу аналогию с медициной.
Больной человек вправе выбрать, куда обратиться за помощью: в медпункт, больницу или научно-исследовательский центр. То же самое и верующий человек. За разрешением духовных вопросов, душевной боли он может прийти в часовню, церковь, собор или в монастырь. Хотя, подчеркну, что я ни в коем случае не умоляю значимости приходских церквей. Там тоже идёт духовное исцеление. В любом храме вы попадаете, как будто в другое измерение. Но в монастыре это особенно сильно чувствуется. В перестроечное время в России было около десятка монастырей. Через 15 лет их стало 500. Сейчас их около тысячи. И, заметьте, их строят не по указке сверху. Духовная жажда людей, как бы патетически это не звучало, — вот главный двигатель.
— Отец Варнава, есть ли у вас близкие? Навещаете вы их?
— Да, мои родители живут в Оренбурге, преподают в вузах, брат — в Москве. Я иногда захожу домой. Но стараюсь, чтобы встречи были как можно реже.
— Почему?
— Монах отрекается от мира, как бы умирает для него и с новым именем начинает другую, духовную жизнь. Поэтому в мир ему желательно выходить не часто. Например, когда я в 2002 году ушёл в Свято-Андреевский монастырь, то целый год вообще не разговаривал по телефону ни с кем, кроме нашего духовника - схиархимандрита отца Серафима. И я считаю, что подобный период необходим в становлении монаха.
Раньше святые отцы уходили на десятилетия в пустыню для того, чтобы обрести Бога. Но при этом навсегда не порывали с миром, а вступали с ним в другие отношения. Они молились за весь мир, они любили его. Но любовь это иная, не такая, как в миру, где отношения отравлены эгоизмом и грехом.
В миру каждый человек тянет на себя одеяло. Уход в монастырь - это и есть уход от этого перетягивания. Но и в монастыре монах продолжает бороться с эгоизмом и это продолжается всю жизнь.
По большому счёту жить для Бога и ближнего - это задача каждого христианина. А монастырь - это только один из способов достижения этого идеала. Но всегда во все времена были и будут люди, выбирающие такой путь.
Выходя из скромной кельи игумена, которая почти ничем не отличается от комнатки простого послушника, мне подумалось о том, что через какое-то время под окнами монастыря своей очереди на беседу со святыми старцами и прозорливыми монахами будут дожидаться многие из нас. А пока самое начало…
в миру — Василий Ильич Меркулов, родился 24 января 1831 года в селе Прудищи, Веневского уезда, Тульской губернии. Родители Василия, Илья и Дарья Меркуловы, были крепостными крестьянами.Люди добрые и богобоязненные, они радовались рождению сына и нарекли его в честь святого Василия Великого. Как вспоминал о своем детстве сам старец, был он мальчик шустрый и подвижный. Набожные родители отдали своего отрока в школу псаломщиков, где тот изучал Часослов и Псалтырь.
Некоторое время спустя помещик, владелец крепостных Меркуловых, продает их князю Щербатову в село Наро-Фоминское Московской губернии. Новый владелец приказывает обучить подростка слесарному делу. В свободное от ремесла время Василий посещает располагавшуюся недалеко Зосимову Пустынь и знакомится с отшельником - монахом Герондием. Это заставляет его совершить решительную перемену в жизни - посвятить себя служению Богу.
Особенно он утвердился в этом, когда в 1850 году посетил вместе с матерью Троице-Сергиеву Лавру. Спустя год Василий уходит туда вместе с Герондием, решившим закончить свою жизнь около мощей Сергия Радонежского, а в 1852 году по благословению наместника Лавры Антония переходит в располагавшийся в трех вестах от Лавры Гефсиманский скит.
Во время пребывания в скиту особенно большое влияние на будущего старца оказал монах Даниил Схимовский. 17 февраля 1856 года Василий получил отпускную грамоту, то есть свободу от помещика.
23 декабря 1857 года он становится послушником, и лишь спустя почти десять лет, 20 ноября 1866 года, уже после смерти старца Даниила, принимает монашеский постриг с именем Варнава (дитя милости, сын утешения).
В 1871 году Варнава рукоположен в иеродиаконы, 10 января 1872-го - в иеромонахи, а еще некоторое время спустя наместник Лавры утвердил его в звании народного духовника Пещер Гефсиманского скита.
С этого момента начинается известность Варнавы среди верующих. За его благословением идут паломники из многих уголков России. В свидетельствах современников, с ним общавшихся, находится множество примеров прозорливости старца. Народ стал стекаться к нему отовсюду, и он никому не отказывал в помощи и назидании. Ежедневно он принимал от 500 до 1000 человек, каждому находя нужные слова утешения и примирения с Богом. 
Старец прославился на всю Россию. После событий 9 января 1905 года его посещает царь Николай II со своим семейством. Царь направился к старцу Варнаве Гефсиманскому в Черниговский скит при Троице-Сергиевой Лавре, с двумя адъютантами. Исповедь и беседа осталась тайной; единственно, что достоверно в церковном предании: и
звестно, что Николай II получил благословение на принятие мученического конца.
Много сил и трудов отец Варнава положил на создание Выксунского Иверского женского монастыря. Обитель ведет свою историю с 1863 года, когда там в построенной богадельне появились первые насельницы. Благодаря трудам старца, к началу XX века монастырь стал процветать. Помощником о. Варнавы в деле устроения нового монастыря стал был его духовный сын В.Н. Муравьев (прп. Серафим Вырицкий) . Сегодня св. Варнава считается небесным покровителем города Выкса, Нижегородской губернии.
Предсказания о. Варнавы сбывались с поразительной точностью. Так, многие заранее были им предупреждены о грядущих гонениях за веру, которые обрушились на Русскую Церковь в советский период. Известны и его дальнейшие предсказания: «И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться.
Перед концом будет расцвет».
Прозорливость была такая, что он видел содержание письма, не вскрывая его, потому некоторые письма даже не благословлял вскрывать, говоря при этом: “На это письмо отвечать не нужно”. У него окормлялось в основном купечество и мещанство - городское среднее сословие. Но был у Варнавы духовным сыном (до 1892 года) и Владимир Соловьев. Владимиру Соловьеву не простили его “дружбу” с католиками, участие в католической мессе, причащении и так далее. Он был призван на крылечко к Варнаве и было ему сказано: “Исповедуйся теперь у своих ксензов”.
Тайно Соловьев принял католичество, он считал, что разделение церквей - не для него, Соловьев это игнорировал. Последнюю исповедь, однако же, у него принял православный священник и отпевали его по православному чину, как бы “не зная” об этом, в отпевании принимал участие иеромонах Петр Зверев, будущий соловецкий священномученик (прославлен на Соборе 2000 года).
Служение старца увенчалось блаженной кончиной в алтаре перед святым Престолом в 1906 году 17 февраля (н.с. 2 марта). Он был похоронен в пещерной Иверской часовенке, где при жизни любил молиться. После обретения его мощей, из могилки забил живоносный источник, приносящий сегодня многим исцеление от различных недугов. До нашего времени чудом сохранился домик старца, который одаряет паломников скита своей теплотой и гостеприимством.
В 1989 году на Архиерейском Соборе был поднят вопрос о канонизации иеромонаха Варнавы. После изучения материалов Председатель комиссии по канонизации Митрополит Ювеналий доложил Патриарху Алексию II о возможности канонизации Старца Варнавы. В 1995 году, в день Собора Радонежских святых, в Успенском Соборе московского Кремля, Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II была совершена канонизация иеромонаха Варнавы (Меркулова).
Василий Ильич Меркулов (в иночестве Варнава) родился 24 января 1831 года в с. Прудищи Тульской области, рядом с теми местами, откуда пришли на Выксу основатели нашего города братья-заводчики Баташевы.
Детство и отрочество
Родители Василия, Илья и Дарья Меркуловы, были крепостными крестьянами. Люди добрые и богобоязненные, они радовались рождению сына и нарекли его в честь святого Василия Великого.
Как вспоминал о своем детстве старец, был он мальчик шустрый и подвижный. Набожные родители отдали своего отрока в школу псаломщиков, где тот изучал Часослов и Псалтырь. Некоторое время спустя помещик, владелец Меркуловых, продает их в село Наро-Фоминское Московской губернии. Новый владелец, князь Щербатов, приказывает обучить подростка слесарному делу.
В свободное от ремесла время Василий посещает располагавшуюся недалеко Зосимову Пустынь и знакомится с отшельником - монахом Герондием. Это заставляет его совершить решительную перемену в жизни - посвятить себя служению Богу.
Послушник Гефсиманского скита
Особенно он утвердился в этом, когда в 1850 году посетил вместе с матерью Троице - Сергиеву Лавру. Спустя год Василий уходит туда вместе с Герондием, решившим закончить свою жизнь около мощей Сергия Радонежского, а в 1852 году по благословению наместника Лавры Антония переходит в располагавшийся в трех вестах от Лавры Гефсиманский скит. Этот скит жил по уставу Саровской Пустыни, описанному саровским старцем Паисием Великим.
Во время пребывания в скиту особенно большое влияние на будущего старца оказал монах Даниил (Схимовский).
17 февраля 1856 г. Василий получил отпускную грамоту, то есть свободу от помещика.
23 декабря 1857 г. он становится послушником. И лишь спустя почти десять лет, 20 ноября 1866 г., после смерти старца Даниила Василий принимает постриг и впоследствии несет подвиг старчества под именем Варнава («дитя милости, сын утешения»).
Народный духовник
В 1871 году Варнава рукоположен в иеродьяконы, 10 января 1872-го - в иеромонахи, а еще некоторое время спустя наместник Лавры утвердил его в звании народного духовника Пещер Гефсиманского скита.
С этого момента начинается известность Варнавы среди верующих. За его благословением идут паломники из многих уголков России. В свидетельствах современников, с ним общавшихся, находим много примеров прозорливости Старца. В январе 1905 г. на исповедь к Варнаве ходил сам император-мученник Николай II.
Устроитель Иверской обители на Выксе
Старчество на Руси было особой формой монашества. Старцы оставляли после себя не только чисто духовное, но и материальное воплощение этой духовности - монастыри, которые жили под их влиянием.
Много сил и трудов о. Варнава положил на создание и нашего Иверского женского монастыря. Обитель ведет свою историю с 1863 г., когда здесь в построенной богадельне появились первые насельницы.
Благодаря трудам старца, к началу XX века монастырь стал процветать.
17 февраля 1906 г. старца не стало. А 19-го в ответ на просьбу сестер Иверского монастыря о захоронении старца в стенах монастыря обер-прокурор Святейшего Синода отвечает телеграммой, что усопший будет погребен на братском кладбище Гефсиманского Скита.
В 1913 году поднимается вопрос о переименовании Выксунского женского монастыря Иверский Варнавский женский монастырь. Но его решению, видимо, помешали война и революция.
Канонизация
В 1989 году на Соборе поднят вопрос о канонизации иеромонаха Варнавы. После изучения материалов Председатель комиссии по канонизации Митрополит Ювеналий доложил Патриарху Алексию II о возможности канонизации Старца Варнавы.
30 сентября 1994 г. Патриарх направил письмо Наместнику Троице-Сергиевой Лавры архимандриту Феогносту, в котором сообщил, что комиссия, единогласно пришла к выводу о возможности причисления иеромонаха Варнавы (Меркулова) к лику месточтимых святых Московской епархии в сонме Радонежских святых.
В 1995 году, в день Собора Радонежских святых, в Успенском Соборе московского Кремля Святейшим Патриархом была совершена канонизация иеромонаха Варнавы (Меркулова).
Старец прп. Варнава Гефсиманский - духовный отец прп. Серафима Вырицкого (Муравьева)
Старец Варнава благословил Василия Муравьева быть его духовным сыном. С душевной отрадой взирал о. Варнава на духовное преуспеяние Василия Муравьева и щедро делился с ним духовным опытом, готовя к иночеству. По благословению духовного отца супругам Муравьевым предстояло принять монашеский постриг, когда Россию постигнут тяжкие испытания. Годы, проведенные под руководством старца, стали тем временем, когда был заложен прочный фундамент, на котором происходило дальнейшее духовное возрастание Василия Муравьева.
26 октября 1920г. владыка Вениамин благословил постричь в монашество послушника Василия Муравьева одновременно с Ольгой Муравьевой, а 29 октября 1920 г. наместник Лавры архимандрит Николай (Ярушевич) постриг послушника Василия Муравьева в монашество с наречением ему имени Варнава (в схиме Серафим) в честь духовного отца, старца Варнавы Гефсиманского. Тогда же в Воскресенском Новодевичьем монастыре Петрограда была пострижена в монашество Ольга Ивановна Муравьева с наречением ей имени Христина (в схиме Серафима). Свершилось! Исполнилось заветное желание Василия Николаевича Муравьева. Цель, к которой настойчиво и терпеливо он шел почти сорок пять лет, была достигнута.
Молитвы
Тропарь, глас 5
Измлада Христа Бога чисте возлюбив, / сын утешения был еси, преподобне отче Варнаво. / По имени и житие твое бысть: / коемуждо страждущему, и нищу, и Царю, / пастырь кроток, утешитель и целитель явился еси. / Поминай нас, благодатный отче, / да молитвами теплыми твоими жизнодавец Бог дарует нам утешение и велию милость.
Кондак, глас 2
Печальнику земли Российския Преподобному Сергию от юности последовал еси, святе Варнаво, / и завет старца твоего, сице рекшаго: / «Тако хощет Бог:/ словом и хлебом питай алчущих», - поистине до конца исполнил еси. / Сего ради и ныне молим тя;/ не остави нас, утешительный отче, / небесною любовию твоею.
Величание
Ублажаем тя, преподобный отче Варнаво, и чтим святую память твою, наставниче монахов и собеседниче Ангелов.
Молитва
О преподобие отче Варнаво, пастырю наш кроткий и утешительный, милостивый помощниче и теплый о нас молитвенниче! Ты измлада чадо благословения Божия быв, образ послушания родителем, повиновения Господом и служения ближним показал еси. Заповеди Господни возлюбив, в лавру Преподобного Сергия притекл еси и того верный ученик явился еси. Во обители же Божия Матери повелением настоятеля Аввы Антония пребывая, дух смиренномудрия, кротости и терпения стяжал еси и дар рассуждения и прозрения помышлений душевных от Бога приял еси. Сего ради монашествующим духовный наставник, инокинем созидатель обители Иверския на Выксе реце и всем страждущим и болезнующим целитель и попечитель милостивый даже до часа смертнаго был еси. По преставлении же твоем Бог многия милости почитающим память Твою яви и иноком учителя Тя верна дарова. Темже молим Тя, праведный отче, якоже и прежде ходатайствуй пред Богом молитвами Твоими всем людем во всяцем звании дух утешительный стяжати и коемуждо потребная обрести: юным - послушание и целомудрие страхом Божиим сохранити; в возрасте сущим - любовь Божию и согласие стяжати; алчущим - не токмо хлебом насущным, но и наипаче словом Божиим насытитися; плачущим - утешитися; изгнанником и странником - пристанище обрести; в темнице сущим - от уз свободитися; благочестивым - в Дусе Божием возрасти и смиренномудрия достигнути. Сшествуй нам во всех путех жизни нашея, паче же умоли Господа нашего о прощении прегрешений и неправд наших и к свету заповедей Божиих стопы наши направи, да единым сердцем и усты славим Пресвятую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа во веки веков. Аминь.
Гефсиманско-Черниговский скит
При Свято-Троицкой Сергиевой лавре. 1. Введение.
2. Гефсиманский скит.
4. Заключение. Молитва старца иеромонаха Варнавы.
3. О старцах Гефсиманского скита и его пещерного отделения.
Колокольня Гефсиманско-Черниговского скита.
Необходимо сказать о первых насельниках Гефсиманского скита: скитоначальнике игумене Анатолии (впоследствии схиигумен Алексий) и его духовных друзьях - иеросхимонахе Израиле, иеросхпмонахе Иларионе и иеромонахе Александре.
Все трое происходили из Молдавии и принадлежали к молдавскому старообрядчеству, хранившему как го большинство старообрядцев, букву православного устава и дух ревности о православном древнерусском обряде и добродетельном житии. Однако их делание не ограничивалось буквой устава; руководствуясь «Добротолюбием» (в переводе преподобного Паисия Величковского), они проходили науку умного делания, почти забытую в это время в православном монашестве в России.
В это время (начало их обращения в Православие относится к 1836-1839 гг.) даже лучшие старообрядцы занимались главным образом спорами об обрядовых разностях; умная молитва и в их среде была забыта. Поэтому те иноки, о которых идет речь,- их имена в старообрядческом монашестве Анатолии, Иоанн и Гедеон,- вынуждены были прятать «Добротолюбие» от своих единоверцев; на собрания же старообрядческие они никогда не ходили, а внимали себе.
Их искреннее, сердечное обращение к Святой Православной Церкви совершилось отчасти под влиянием инока Парфения, также выходца из старообрядческой: среды, автора знаменитых «Странствований инока Парфения» («Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии и Турции»), отчасти под влиянием чтения святоотеческих книг; среди них следует назвать одну своеобразную хрестоматию из святых Отцов, составленную о. Парфением: «О непоколебимости Церкви и о неоскудении священства и о всех церковных Таинствах». Как свидетельствовал впоследствии о. Гедеон (будущий православный иеросхимонах Иларион), эти речения святых Отцов о Церкви и священстве он читал и раньше, но они не доходили до сердца, не растопляли «окамененного нечувствия» его. Недаром, обратившись, о. Гедеон сравнивал себя с Апостолом Павлом: тот был тоже вначале великий ревнитель буквы закона иудейского; но когда Господь Иисус Христос коснулся Своей благодатию его сердца, то он не только уверовал во Христа, но и всю жизнь страдал за святое имя Его. «Такожде и я до сего часа был раскольник и великий ревнитель по расколе, и всегда был готов пострадать за раскол и даже душу свою положить; но ныне, вдруг Господь мой Иисус Христос Своей благодатию коснулся моего сердца и растопил его паче воску и снял с него покрывало раскола и почувствовал я в себе перемену. Теперь отверзлись мои душевные очи; и ясно увидел Я: истинный свет в Писании, и ясно увидел Святую Восточную Христову Церковь, паче солнца сияющую в своем древнем благочестии, со всем священным чином, основанную на твердом и непоколебимом Камени, Иисусе Христе, существующую и доныне у четырех Восточных Вселенских Патриархов и во всей Греции; такожде она сияет, паче солнца, и в нашем отечестве, в России, и здесь у нас в Молдавии».
Вскоре о. Гедеон уже без труда склонил своих духовных друзей о. Анатолия, о. Иоанна (давно уже в сердце расположенного к Православной Греко-Российской Церкви) и их общего учителя о. Феодосия с его учениками обратиться из раскола к Православной Церкви.
Наконец, в пасхальные дни 1839 года они решились оставить свое место в Молдавии, где «только лет подвизались, присоединиться к Православной Церкви уже и делом, а потом предполагали переехать в Россию. Промысл Божий указал каждому из них место будущего-подвига, которым им предстояло послужить Русской Православной Церкви. По решению» Вениамина, митрополита Молдавского, они семь дней.готовились к переходу в Православие постом и молитвой, с ежедневным прочтением огласительных молитв; после чего они должны были проклясть все ереси и расколы; и, наконец, их присоединили к Православной Церкви - кого полным крещением (крещенных беглыми попами), кого миропомазанием (крещенных православными мирянами) затем их причастили св. Христовых Тайн. Бывший о. Гедеон был вскоре пострижен в мантию с именем Макария, (в честь преп. Макария Египетского); а остальные числились еще послушниками.
Четверо из новообращенных отправились в Россию и поместились было в единоверческом монастыре на реке Иргизе (Саратовской губернии). Двое оставались еще в Молдавии, в православном монастыре. Но Господь приуготовил им новое служение; и в начале 1843 года эти двое - монахи Макарий (бывший Гедеон) и Александр приехали в Москву и обратились за помощью к Митрополиту Московскому Филарету. Он им обрадовался; поместил их обоих в Вифанском монастыре близ Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, а по открытии жительства в Гефсиманском скиту 28 сентября 1844 года - определил их быть первыми насельниками Скита. В марте 1845 года оба старца были посвящены в иеродиаконы, а о. Макарий 25 марта 1845 года (в праздник Благовещения) был рукоположен во иеромонаха, с назначением управлять Гефсиманским скитом в звании благочинного. Только тогда стали поступать и другие (немногочисленные) насельники в Гефсиманский скит.
Вскоре же старцы, отягощаясь заботами о внешнем благоустройстве Скита, стали просить наместника Лавры о. Антония позволить им переселиться в лес и жить анахоретами в полном уединении. Но Митрополит Филарет им не позволил: «Неправо было бы разбежаться в лес и ослабить благоустройство в Доме Пресвятыя Богородицы». Но все же в феврале следующего 1848 года о. Макарий уволился от должности благочинного и переселился в уединенную келию в лесу (субботу и воскресенье он обязан был проводить в Скиту, а также отправлять чреду священнослужения). 9 октября того же 1848 года он был пострижен в схиму с именем Илариона (в честь преп. Илариона Великого).
В том же 1848 году прибыл с Иргиза (из единоверческого монастыря) их старый друг по Молдавии о. Иоанн и также поселился в Гефсиманском скиту (к тому времени он был уже посвящен во иеромонаха). Наконец, трое молдавских друзей призвали к себе и четвертого, иеромонаха Анатолия, бывшего в то время на Иргизе казначеем. Тот немедленно подал прошение и вскоре был переведен в Гефсиманский скит. Через 3 месяца по приезде он был сделан и скитоначальником Скита
Так четверо духовных друзей, о. Иларион, о. Иоанн; о. Александр и о. Анатолий обрели себе новое пристанище на Московской земле, где им предстояло положить твердое основание монашества, на котором и возросла впоследствии большая и цветущая обитель, ставшая: духовной колыбелью московского старчества. Из четырех друзей наиболее отличался вниманием: себе и даром духовного рассуждения иеромонах Александр. Он советами и собственным примером всегда держал братию на спасительном среднем пути. Так, он никогда не налагал на себя особых подвигов, но и не позволял малейшего послабления. Каждую службу посещал неопустительно, притом приходил за полчаса и уходил последним. Никогда не имел съестного в келлии, но на трапезу ходил, и к обеду и к ужину, так как сейчас же после ужина читалось вечернее Правило е поклонами; но никогда не ходил ни на какие званые обеды. Не стремился к особенному уединению или удалению от всех (как это делали многие в Скиту), но настолько» умел избегать ненужных разговоров, что братия боялась и сойтись возле его келлии, или старались скорее разойтись. О. Александр явился однажды во сне одной благочестивой женщине, Анне Михайловне Прохоровой, и предсказал ей разрешение от многолетнего неплодства - рождение двух сыновей; так и случилось. Скончался о. Александр в 1870 году, первым из своих собратьев.
Другой из молдавских старцев, иеросхимонах Иларион, многие годы жил анахоретом - то в лесу за скитскими Пещерами, то невдалеке от пустыни Параклит - всегда в землянке или мазанке; только в 1867 году он окончательно поселился в Скиту. Будучи особенно начитан в святоотеческих творениях, он мог руководствовать и других в чтении святых Отцов; но так как он отличался прямотой и склонностью к обличению, немногие могли выдержать общение с ним и поэтому пользовались более примером его жизни, чем назиданием. Скончался он в 1878 году.
Иного характера был о. Иоанн, в схиме (с 1859 г.) - Израиль. Будучи начитан в святых Отцах не менее о. Илариона, он отличался особенной простотой и любовью ко всем и даже был общителен. Беседа его, сказано в кратком жизнеописании, «была сердечная и потому действительная». Но, будучи слабого здоровья, он принимал мало; вдобавок, за 7 лет до кончины он совершенно ослеп. Скончался о. Израиль в 1878 году.
Дольше своих собратьев прожил строитель, затем игумен Гефсиманского скита о. Анатолий. Он отличался любовью к хозяйству и монастырскому порядку и чину - церковному, трапезному, хозяйственному; и ученикам своим он завещал усердно трудиться на послушаниях, кому какие даны.
Его заботами в Скиту были построены две каменные церкви - трапезная и больничная,- братские келлии, здания Пещерного отделения, хозяйственная ферма, подворье в Москве (часовня у Ильинских ворот), дом близ Сухаревой башни в Москве и многое другое. Он обладал редким сочетанием хозяйственных способностей и даром управления и руководства на пути спасения.
Он управлял Скитом 30 лет - с 1849 по 1879 годы. В 1879 году он по старости и болезни уволился на покой и до конца жизни остался в Скиту. Во время предсмертной болезни получил разрешение облечься в схиму. Накануне кончины, после соборования, простился с братией. Во время болезни был неоднократно причащаем и в самый день кончины удостоился принятия Святых Христовых Тайн, после чего мирно почил о Господе, в 4 часа пополудни, 6 мая 1882 г. Все четверо были погребены рядом, как и жили всю жизнь в духовном единении и любви.
Итак, становление жизни Гефсиманского скита произошло на четырех «живых камнях» - четырех подвижниках благочестия: иеромонахе Александре, иеросхимонахах Израиле и Иларионе и схиигумене Алексии. Они привили к жизни Скита дух строго уставного и нравственного благочестия, трудолюбия и простоты. В полевых работах в Скиту (а Гефсиманский скит вел образцовое хозяйство) непременно принимали участие скитоначальник и вся старшая братия. Простота монашеского обихода была такова, что, по свидетельству очевидцев, даже в храме золото и серебро не употреблялись - только дерево; святые чаши и дискосы были деревянными или стеклянными. В духе этой простоты, уставной строгости и требовательности воспитывались все насельники Гефсиманского скита.
Несколько иного духа был народный старец Пещер - Христа ради юродивый Филиппушка (в будущем схимонах Филипп (t 1868), основатель Боголюбовской Киновии невдалеке от Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
Будучи родом из крепостных крестьян Владимирской губернии, он в 1837 году ушел навсегда из родного села и стал странником. Как он почувствовал Божие мановение на принятие тяжелого подвига Христа ради юродства, остается неизвестным. Но впоследствии, когда его арестовывали («забирали») за «бесписьменность», он всегда отвечал: «От смертного царя мертвых слов (так он называл документы - ред.) у меня нет; а от Живого Царя живые глаголы - есть».
Несомненно, Филиппушка получил «живой глагол» от Господа - призвание на особый подвиг во Христе. Филиппушка исходил всю европейскую Россию, но время от времени возвращался в «первопрестольную». Там его и запомнили: ходил он с «посошком» - тяжелой палкой в 8 кг, с голубем наверху; зиму и лето ходил босой. К обедне ходил в Кремлевские соборы; и когда его останавливали: куда, мол, ты? - отвечал: «Иду к Царю на обед», разумея Божественную Трапезу.
Видали Филиппушку и в Охотном ряду; по Божьему указанию, выбирал он торговца (конечно, человека богобоязненного) и раздавал у него с лотка пироги и булки нищим - «богатым купцам», как он их называл. И таково было к нему уважение благочестивого московского купечества, что ни один из таких невольных благотворителей не противился Божьему человеку; а в конце дня непременно находился уже вольный благотворитель, который и платил за весь лоток.
Так подвизался Филиппушка 10 лет; московское население его уважало и всякий раз радовалось его приходу; говорили, что «его устами слова с неба идут»- народное понимание и определение старчества. О нем слышал не раз и Московский Митрополит Филарет, почитавший Божьих людей. И вот в 1847 году состоялась их встреча.
Содержание их первого продолжительного разговора осталось неизвестным; но после этого Филипп отправился (конечно, пешком) в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру и объявил наместнику Лавры о. Антонию, что «белый ангел» (т. е. митрополит) его прислал. Но в Лавре Филиппушка прожил всего один месяц и ушел. Перешел в Гефсиманский скит - опять ушел. Поселившись в заброшенной сторожке за прудом Гефсиманского скита, он, как сказано, испросил позволения выкопать «погребок». Ему дали в помощь двух послушников; но когда выяснилось, что они копают Пещеры наподобие Киевских, наместник Лавры Антоний послал запрос к Митрополиту Филарету. Разрешение Филарета последовало незамедлительно: «Бог да благословит ищущих Его в темноте пещерной».
Для вечерней молитвы Филиппушка составил особый чин: «Полунощница с Аллилуйя». Пещерники пели 12 избранных пустынными Отцами псалмов, но к каждому стиху прибавляли трижды Аллилуйя. К этому присоединили Полунощницу и конец Утрени; начиная с 8-й пророческой песни. Этот-то чин (сохранявшийся в Пещерах до их закрытия) и стал называться «Полунощницей с Аллилуиа». Когда и это новое богослужение (нигде до тех пор не существовавшее) было представлено на рассмотрение Митр. Филарета, последний был не совсем доволен, но разрешил продолжать, как начали. Жизнь в Пещерах проходила иначе, чем в Скиту: «небесные глаголы» от Святого Духа Утешителя произносились рабом Божиим Филиппушкой, не имевшим никакой начальнической власти, а только авторитет Божьего человека. Так, однажды два инока, Митрофан и Андрей, во время вечернего богослужения увидели, как Ангел пронес над их головами венцы. Они сказали о том Филиппу; тот молча выслушал и ответил одно слово: «Молитесь». А на следующий день этих иноков задавило обвалом. Наместник Лавры стал опасаться, что теперь Пещерное отделение Скита разойдется; но вышло напротив: иноки стали стекаться в Пещерную обитель, ибо уверились в духовной прочности того, что основано на больших трудах, да еще на крови.
Четыре года продолжалась пещерная жизнь иноков, пока противление Господу не вошло в силу. Старшая братия Гефсиманского скита, не чуждая духу законничества (вспомним ее основание), давно уже высказывала недовольство по поводу духовной свободы Пещерного отделения, которое стремились представить младшим (оно и было таковым по времени, но не по духу) и непокорствующим. Но это внешнее противление до времени не.нарушало внутреннего мира пещерников. Но потом он был нарушен.
На имя наместника Лавры архим. Антония стали поступать анонимные доносы на Филиппушку; притом, по всему было видно, что от одного из его братии - насельников Пещер. Наконец, Антоний вызвал Филиппушку для объяснений. Но раб Божий ничего не объяснил, а: просто ушел из Пещер, и первое время стал жить в Лавре. На вопросы же лаврской братии, почему он ушел из Пещер, он всякий раз отвечал: «С землей поссорился, с унылой разбранился».
Конечно, уныние и недоверие к человеку Божьему смутило того несчастного. Вскоре по уходе Филиппа он был Богом наказан. Случилось так, что он травил мышьяком крыс, которые мешали ему молиться. И от начинил белую булку мышьяком, а другую, такую же, припас себе на вечер; и спутал - съел отравленную булку. Когда же он почувствовал, что отравился и что конец его близок, он покаялся перед всей братией и признался, что доносы на Филиппа писал - он.
После ухода Филиппушки из Пещер изменилась жизнь пещерной братии. Были выстроены деревянные келлии уже на поверхности земли, и братия перебралась, туда. В Пещеры спускались только на молитву. 27 сентября 1851 г., накануне дня основания Скита - 28 сентября, была освящена в Пещерах церковь во имя Архангела Божия Михаила.
Но Пещеры не остались пустовать. В 1863 году там поселился иеромонах Агапит, будущий иеросхимонах: Александр (t 1882), пришедший из Оптиной пустыни. Он привнес в пещерное братство делание откровения помыслов. Вначале он поступил в пещерную обитель, а затем, с разрешения Митрополита Филарета (к которому всякий раз обращался за советом наместник Лавры архимандрит Антоний), затворился в пещерной келлии и пробыл там 10 лет; вышел же он оттуда лишь по послушанию новому наместнику Лавры Леониду (Кавелину; t 1891).
Иеросхимонах Александр никогда не имел многих: учеников -2-3, не более. Но ко всей пещерной братии он прививал дух смирения; учил самоуничижению и скрыванию духовных даров. Так, на вопрос: как живете, батюшка? - он обыкновенно отвечал: «Что мне не жить? Как свиния - наестся, напьется, лежит и хрюкает». Или, однажды, к нему стал проситься для беседы какой-то приезжий интеллигент, видимо, знакомый с различными религиозно-философскими учениями Запада; но келейник о. Александра этих тонкостей не понимал, и ему пришлось сказать, что приезжий «знает много языков».- «Ну, а мы-то с тобой и на одном языке не умеем разговаривать,- отвечал о. Александр,- скажи ему, не принимаю».
Но при действительной нужде в слове утешения и назидания одна беседа старца иеросхимонаха Александра могла удержать человека от самоубийства, как было с одним офицером, который с непонятной настойчивостью требовал приема о. Александра. Когда же этот офицер вышел умиренный, то у входа в келлию келейники нашли написанные на снегу слова: «Господи, помоги мне, я погибаю». И вот, по Промыслу Божию, этот человек был встречен и утешен.
Так постепенно в духовную сокровищницу Гефсиманского скита собирались благодатные плоды духовного делания иноков. В этом делании воспитывали новоначальных. Когда же духовная почва Гефсиманского скита была взрыхлена и удобрена трудами подвизавшихся в нем, то на ней произрос духовный цвет, благоухание которого распространилось на всю Россию. Это был старец-утешитель Варнава.
Старец Варнава (в миру Василий Ильич Меркулов) родился в 1831 г. в селе Прудищах Тульской губернии в благочестивой семье крепостных крестьян. В 1840 г. семья Меркуловых перешла в село Нару Фоминскую (ныне г. Нарофоминск) Московской губернии. С самого отрочества он находился под духовным руководством старца Геронтия, жившего анахоретом близ Наро-Фоминской Троицкой Одигитриевской пустыни. С 20-ти лет, по благословению своего духовного отца, Василий вступил на иноческий путь и был принят в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, куда вскоре пришел и его духовник о. Терентий. Но уже через месяц послушник Василий пожелал перейти в более уединенное место и по Промыслу Божию поступил в Гефсиманский скит. Его духовный отец определил его в послушание монаху о. Даниилу, жившему анахоретом близ Гефсиманского скита в лесу.
Икона Старца Варнавы.
Первые 8 лет Василий прожил в Гефсиманском скиту, где был пострижен в рясофор, а затем в 1859 году был переведен в Пещерное отделение, где получил послушание водить богомольцев по Пещерам. В конце 1861 года, когда Василию было всего 30 лет, старец его, о. Геронтий (в схиме Григорий) открыл ему волю Божию: Василию предстояло принять на себя подвиг старчества и «служить с любовью страждущему человечеству». Потом он подал своему послушнику две просфоры со словами: «Сим питай алчущих, словом и хлебом, тако хощет Бог». Василий со слезами молил своего старца не возлагать на него этого неудобоносимого бремени. Но схимник Григорий благословил своего послушника идти назад в Скит. На следующий день Василий узнал, что старца его разбил паралич, он лишился языка и через два дня, 2 января 1862 г. тихо скончался (в день памяти преп. Серафима Саровского).
Так, первый духовный руководитель Василия унес с собой.в могилу свое старческое благословение. Но у Василия оставалась еще надежда испросить разрешение ют этого бремени у второго своего старца, о. Даниила. И он на исповеди открыл ему свое горе. Но в ответ получил новое уверение в том, что по воле Божией о. Григорий возложил на него этот «крест наставничества народного», и его необходимо принять. О. Даниил указал и срок - после его смерти. И вот, в 1865 году о. Даниил снова напомнил ему о подвиге старчества; и когда Василий (уже к тому времени почитаемый в народе за духовную мудрость и дар совета) стал со слезами молить -старца снять с него это бремя, у о. Даниила пошла горлом кровь, и он скончался на руках у своего послушника. После этого о. Василий уже не мог сомневаться и принял возложенный на него крест.
Год спустя, в 1866 году Василий был пострижен, в мантию с именем Варнава (в переводе с древнееврейского «Варнава» значит сын утешения), в честь св. Апостола Варнавы (память 11 (24) июня). С этого времени фактически началось старчествование о. Варнавы. Господь отметил его даром прозорливости и исцелений от недугов душевных и телесных. Народ стал сходиться к нему отовсюду, и он никому не отказывал в помощи и назидании.
Хотя почитание старца Варнавы народом было всем известно, но только спустя пять лет, в 1871 году он был посвящен в сан иеродиакона, а еще полгода спустя, 20 января 1872 года - во иеромонаха. Еще через год, 20 января 1873 г. он был избран братией и утвержден наместником Лавры архим. Антонием народным духовником Пещерной обители; вскоре он был утвержден и братским духовником Пещер, и только в 1890 году его утвердили и духовником старцев Гефсиманского скита.
Итак, с 20 января (в день памяти преп. Евфимия Великого) 1873 г. старческое служение стало и церковным послушанием о. Варнавы. «Старец-утешитель» стало его именем, известным на всю Россию. Старей, принимал в день не менее 500 человек (иногда по 1000) и каждому подавал душеспасительный совет и прозорливо указывал путь ко спасению.
Старец скончался 17 февраля (2 марта) 1906 г., подвизался же в старческом служении 33 года (всего же он прожил в Пещерах 47 лет), и за это время ни одного дня не прошло, чтобы он не принимал страждущих. Даже в дороге, на вокзале он был окружен толпой народа. Как-то одна из духовных дочерей вслух посетовала, что многие из собравшихся не смогли получить его> благословение. «Что ты, дочка,- отвечал старец,- ведь где бы человек ни стоял, Господь открывает мне его нужды, и я молю обо всех Господа; а с радостью ко мне и не ходят». Все приходящие назывались у старца, «сынки» и «дочки» и никогда никто не назывался на «Вы» - всегда на «ты». Среди «сынков» был, например, обер-прокурор Святейшего Синода В. К. Саблер и, наконец, Император Николай II, пришедший с покаянием к старцу в начале 1905 года. О содержании беседы Императора со старцем Варнавой точных сведений нет. Достоверно известно лишь, что именно в этот год Николай II получил благословение на принятие мученического конца, когда Господу угодно будет этот крест на; Него возложить
Старец Варнава многим предсказывал будущие гонения на веру - иным прикровенно, иным совсем ясно, он давал прямые и точные указания, как им жить в 20-е, 30-е, 40-е, 50-е и последующие годы. Предсказывал старец Варнава и грядущее возрождение Русской Православной Церкви и святую жизнь во Христе: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханные доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет».
Служение старца увенчалось блаженной кончиной в св. алтаре перед св. Престолом. Так он прикровенно предсказывал сам: «Вот тот свят, кто до последней, минуты нес служение свое, а потом вошел в алтарь и предал дух Господу». Так и совершилось: в этот день 17 февраля 1906 г. (в пятницу на первой неделе Великого поста) он с раннего утра принимал народ, исповедовал в соборе Черниговской Божией Матери («принял человек 500, да 400 еще дожидаются», говорил старец), наконец, поехал в Сергиево-Посадский дом призрения исповедовать начальницу его Е. И. Гончарову и ее помощницу. Исповедовав начальницу и преподав благословение и назидание, как нести нелегкое дело управления приютом, он со крестом в руке вошел в алтарь домовой церкви приюта в честь Успения Богородицы, преклонил колена перед св. Престолом и скончался.
Он жил во славу Божию
И умер со Христом,
Склонясь главой к Престолу Божию
С молитвой и крестом.
Предание о посмертном молитвенном предстательстве и чудотворной помощи старца Варнавы далеко не полно. Приведем один из записанных случаев.
Одна женщина, из-под Брянска родом, страдала припадками беснования. Родные мучились с нею, но ничем нельзя было помочь. Мать много раз советовала ей съездить «к Черниговской» к старцу Варнаве, но ее при одном его имени начинала бить дрожь и она кричала: «Когда помрет - пойду, а теперь - нет!» Так и совершилось.
В начале апреля 1906 года, уже после кончины старца Варнавы, эта женщина оказалась в Черниговском монастыре (так стали звать Пещерное отделение Гефсиманского скита, где пребывала чудотворная Черниговская икона). Во время Всенощной при пении Хвалите имя Господне она стала кричать и биться и наконец выбежала из храма. Но на утро все же пришла на раннюю Литургию. При пении Херувимской она впала в; исступление, даже неистовство; какой-то незнакомой ей женщине укусила до крови палец. Наконец, выбежала, из собора Черниговской Божией Матери; ее поймали № привели в пещерный храм, где пребывала чудотворная икона. Ей налили в ложечку масла от лампады с чудотворной иконы, но она перекусила пополам серебряную ложку. Ее хотели подвести к самой чудотворной иконе, но она откусила от иконы кусок серебряной кованой ризы (между большим и указательным перстами иконы). После этого она впала в полное бесчувствие и лежала как бы без памяти.
После Литургии кто-то посоветовал поднести ее к могилке старца Варнавы, похороненного в пещерной. Иверской часовне (с иконой Иверской Божией Матери). Так и поступили. И вот, когда возгласил служащий иеромонах «Во блаженном успении вечный покой подаждь Господи усопшему рабу Твоему старцу иеромонаху Варнаве»,- эта женщина вдруг вскочила. Ее хотели снова схватить, но она спокойно отвечала: «Не надо - Я теперь буду молиться». Она встала на колени и до конца панихиды все плакала и повторяла: «Мне теперь дюже легко». Потом она встала, выпила масла от лампады с гроба старца Варнавы, масла из. лампады с Черниговской иконы Божией Матери (при этом ей показали кусок серебра от ризы, ею откусанный) и рассказала, что когда она лежала без движения, к ней подошел небольшого роста седой монах и так ласково-ласково на нее смотрел. Одна из присутствующих женщин вынула карточку старца Варнавы и показала ей; та немедленно опознала его -«тот самый». В тот же день эта женщина исповедалась и наутро причастилась Святых Христовых Тайн. Но не уехала из Пещер, а осталась в гостинице при Пещерном отделении еще на две недели. Тогда она снова исповедалась и причастилась и уже не вернулась домой, а поступила послушницей в основанный старцем Варнавой Иверский Выксунский женский монастырь в Нижегородской епархии.
С тех пор чудеса на могиле старца Варнавы совершались постоянно. Как только у кого тяжелая болезнь и доктор бессилен, или неприятности по службе или на полях засуха - дают телеграмму преданному келейнику старца Варнавы о. Порфирию, чтобы отслужил панихиду на могилке старца Варнавы. И/ дело исправляется: люди выздоравливают, неприятности так или иначе улаживаются, и дождь проливается на поля. Одна из современниц прямо писала, обращаясь к читателям: «Я говорю для вашей же пользы: у кого неприятности по службе или кто болен, скорее поезжайте к Черниговской и служите панихиду на могиле старца Варнавы». Людской поток на могилку старца Варнавы не прекращается и поныне - недаром верующие русские люди три раза переносили его тело, чтобы при,закрытии Черниговского Скита в 1921 году и кладбищ Сергиева Посада не утратить святое место его погребения. И ныне иравославноверующие христиане приходят на его могилу и обращаются к его молитвенному предстательству о помощи и утешении и по вере усердия своего получаюг просимое.
Заключение: Молитва старца иеромонаха Варнавы
